Главная > Тексты > Гришанов А.H. Функции статуса

Гришанов А.H. Функции статуса

— Помилуйте, это, в конце концов, смешно, — не сдавался Коровьев, — вовсе не удостоверением определяется писатель, а тем, что он пишет! Почем вы знаете, какие замыслы роятся у меня в голове?
Михаил Булгаков. Мастер и Маргарита

 

В рамках темы «Профессионализация в психоанализе» этот эпиграф порождает ряд вопросов и почти очевидных ответов на них. Первый вопрос: можно ли быть профессионалом в психоанализе, не выполнив определенных стандартов и не имея статуса? В некоторых случаях — конечно, да. Если человек является психологом «от природы», то, как правило, он успешно работает и потребности в статусах не испытывает. Но, как правило, когда психоанализ для человека — это его работа, выполнение стандартов и получение статусов способствует профессиональному росту и позиционированию себя на поле аналитических услуг, о чем я и стараюсь рассказать в данном сообщении.
Второй вопрос, связанный с эпиграфом. Можно ли остаться непрофессионалом в своей работе, даже выполнив требования стандартов и получив высокий статус? Почему бы и нет! Это реально, если уровень стандартов невысок, и контроль за профессиональным ростом тех, кто стремится обрести статус, низок.
По поводу необходимости высокого уровня стандартов я считаю возможным сослаться на позицию Эрнста Джонса в дискуссии о «любительском анализе», которая велась в начале прошлого века. Обсуждая отбор кандидатов к аналитической подготовке, он писал: «Никакой серьезный курс обучения в любой области знаний не может быть доступен всем и каждому… Все это особо желательно в психоанализе, где к званию психоаналитика стараются протолкаться чудаки, неудачники и различные ненормальные типы» . Эти достаточно резкие по форме, но верные по содержанию слова в нашем случае можно смягчить замечанием о том, что Эрнст Джонс все­таки говорил о стандартах при отборе кандидатов для психоаналитической деятельности, а не о стандартах в среде уже работающих аналитиков. Тем не менее, речь и в дискуссии прошлого века и в наше время, я думаю, идет об одном и том же — о том, что уровень стандартов должен быть таким, что бы он выполнял функцию фильтра и структурировал уровни профессионализма психоаналитиков.
Рассуждая о стандартах подготовки и статусах в аналитическом сообществе, необходимо, прежде всего, как­то обозначить объект нашего внимания, то есть человека, который профессионально занимается психоанализом. Может быть, потребность сегодняшнего обсуждения профессионализма связана именно с тем, что этот объект не имеет устоявшегося обозначения. Как этот человек сам себя называет? Для этого достаточно попросить у него визитку. На ней можно увидеть самые разные подписи под фамилией ее владельца: психотерапевт­психоаналитик, психологпсихоаналитик, психотерапевт психоаналитической ориентации, а также другие варианты словосочетаний. Когда владелец визитки затрудняется себя идентифицировать, то на ней можно увидеть указание только на область деятельности: психоанализ, группанализ, детский психоанализ. Кстати, многие считают, что слово «психоаналитик» — это торговая марка IPA, и вне этой организации использовать это слово нельзя. Но таких людей меньшинство и реально слово «психоаналитик» может использовать любой желающий.
В рекламной газете напечатано объявление: «Психоаналитик с 25летним стажем оказывает услуги и т. д.» Вот к кому надо идти в ученики! Звоню по указанному телефону — оказывается, что это объявление гештальттерапевта, сочувствующего психоанализу. Другой пример. Девушка — слегка за 20, получила диплом бакалавра психологии. На сайте медцентра, где она работает, в ее резюме написано «психологпсихоаналитик». Еще случай. Освоив несколько блоков терапии, каждый объемом в 160 часов — арт­терапии, НЛП, гештальттерапии, психоанализа и т. д., многие из студентов института консультирования ППЛ считают, что они освоили психоанализ и могут его практиковать. Не буду упоминать другие случаи. Можно только сказать, что «дикий» психоаналитик, практикующий «дикий» психоанализ — это обычное явление в нашей действительности.
Складывается впечатление, что в нашем психоаналитическом сообществе нет общепринятого слова, которое бы обозначало человека, профессионально занимающегося психоанализом. Слово же «психоаналитик» чаще всего используется людьми далекими от психоанализа, но желающими через это слово обрести некую идентичность в надежде, что это принесет хорошие дивиденды.
Я не буду рассматривать здесь уровни профессиональных стандартов, принятые в НФП, а хотел бы обсудить тему статусов. Нужны ли они и если да, то, какие функции они выполняют?
Обычно пациент не интересуется статусом аналитика, который отражен на его визитке или смотрит из рамочек со стен его кабинета. Если вопрос о статусе аналитика и возникает у пациента, то либо пациент сам психолог, либо это проявление его симптоматики.
Чаще пациента на приеме у аналитика интересует другое: есть ли у него медицинское образование. Но это уже другая история, которая была темой дискуссии о «дилетантском» анализе. А в наше время, вопрос о медицинском статусе аналитика скорее отражает типичные желания российского пациента: «Хочу с помощью таблетки решить все проблемы».
Таким образом, можно сказать, что иерархическая структура статусов — это, в большей степени, продукт внутреннего потребления аналитического сообщества. Эта структура необходима, для количественной оценки профессионализма аналитика и границ его компетенции. Однако, прежде всего — обладание любым аналитическим статусом — это признание того, что терапевт удовлетворяет требованиям, определяющим его принадлежность к аналитической профессиональной среде.
Надо отметить, что для аналитика могут быть разные сочетания уровня профессионализма и его статуса. Может быть профессионал с адекватным статусом, но может быть и несоответствие статуса и профессионализма. Но если оценка профессионализма аналитика через статус так ненадежна, то какими критериями его можно заменить? Отметим несколько возможных вариантов.
1. Количество пациентов в работе у аналитика. Понятно, что этот критерий весьма относителен. Например, аналитик говорит: «У меня только пять пациентов, но они ходят по пять раз в неделю уже нескольку лет, и больше пациентов мне не надо». Ктото эту ситуацию может оценить подругому: «Разве может быть профессионал с пятью пациентами?» Поэтому вряд ли количество пациентов может быть надежным критерием профессионализма.
2. Количество пациентов, ожидающих своей очереди в анализ. Наверное, этому критерию можно было бы доверять в большей степени, но, к сожалению, он плохо поддается проверке и больше отражает содержание слухов, чем реальное положение дел.
3. Отзывы бывших пациентов. В психоаналитической литературе нередко вспоминают, как часто пациенты недобрым словом вспоминают часы, проведенные на кушетке, даже при удачном результате работы. Поэтому этот критерий вряд ли будет объективным при оценке уровня профессионализма аналитика.
4. Отзывы коллег. Здесь слишком велика доля субъективной составляющей, поэтому иногда оценка аналитиком деятельности своего коллеги больше говорит о качестве проведенного дидактического анализа первого аналитика, чем о реальном уровне профессионализма второго.
Учитывая недостатки перечисленных критериев профессионализма, я придерживаюсь мнения, что существующая структура статусов оптимальна с точки зрения поддержания и определения уровня профессионализма, и выполняет множество функций в пространстве отношений между аналитиками и пациентами.
Во­первых, какие функции выполняет статус аналитика для пациента?
Функцию фильтра, обеспечивая определенную гарантию качества предоставляемых услуг и защищая пациента от «дикого» анализа;
Терапевтическую функцию, аффективно нагружая отношения с аналитиком и формируя «предпонимание» пациентом аналитика. Проще говоря, статус подкрепляет веру пациента во всемогущество аналитика, что может позитивно сказаться на ходе терапии;
Наконец, статус аналитика готовит пациента к потенциально б?льшим тяготам терапии, чем он мог бы ожидать от аналитика менее статусного. Это может проявиться, например, в повышенном уровне толерантности пациента к аналитическим процедурам и уровне его ответственности.
Этот небольшой список функций, которые выполняет статус аналитика для самого пациента, конечно можно было бы продолжить, опираясь на предположение, что статус аналитика является одним из факторов, который, в большей или меньшей степени, но влияет на психоаналитический процесс.
Во­вторых, каковы функции статуса в отношении самого аналитика?
1. Защитные функции. Например, от чувства вины при повышении гонорара или от агрессии пациента в случае неудач.
2. Регулятивные функции. Например, статус может как способствовать повышению самооценки и уверенности при принятии решений, так и наоборот — увеличивать у аналитика неуверенность и страх совершения ошибки. То есть статус может выполнять компенсаторную функцию для тех проблем аналитика, которые не нашли своего разрешения в дидактическом анализе. А может и активизировать некоторые внутренние конфликты у аналитика, указывая на потребность их дальнейшей проработки.
3. Функцию увеличения числа пациентов за счет тех, кто стремится к качественным и, следовательно, более дорогим услугам, а также за счет желающих повысить свою квалификацию и статус.
4. Функцию создания комфортного будущего для аналитика. Несомненно, что стремление к профессиональным статусам отражает желание аналитика чувствовать стабильность и уверенность в своем будущем.
Наконец, можно упомянуть еще несколько функций статусов.
5. Они стимулируют стремление аналитиков к профессиональному росту.
6. Они удовлетворяют потребности аналитиков в самоопределении и укреплении своей идентичности;
7. Они на формальном уровне, то есть в некотором приближении, определяют границы компетентности.
Однако статусы выполняют определенные функции не только в пространстве между пациентом и аналитиком. Они необходимы всему психоаналитическому сообществу, выполняя для него следующие функции.
1. Статусы формируют профессиональную иерархию, основанную на клиническом опыте.
2. Они определяют направление распространения психоаналитической идеологии и способствуют стабильному развитию психоаналитического сообщества.
3. Статусы создают некий фильтр против инакомыслящих, которые ослабляют психоаналитическое сообщество.
4. Через статусы вводится шкала уровней профессионализма, которая налагается на административную структуру власти в сообществе. Высокий профессиональный уровень руководителей гарантирует легитимность власти, то есть их право командовать.
5. Статусы усиливают коммуникации между членами сообщества, тем самым, способствуют повышению уровня профессионализма.
6. Они усиливают конкуренцию на рынке психоаналитических услуг, а главное — конкуренцию с представителями других терапевтических направлений.
Подводя итог всему сказанному о функциях, которые берет на себя структура статусов в психоаналитическом сообществе, хочется еще раз вернуться к эпиграфу в начале этого сообщения. Конечно, гениальный аналитик может обойтись без всяких статусов. Для работы ему нужны только пациенты, которых, в силу его гениальности, и так у него в избытке. Однако для «нормальных» людей, которые сделали психоанализ своей профессией, структура статусов просто необходима в силу тех функций, которые она выполняет в пространстве практического психоанализа.